Серьёзный сюжет из прибаутки

Материал из Посмотре.ли
Перейти к навигации Перейти к поиску

В поисках вдохновения авторы часто обращаются к фольклору и обыгрывают сюжеты сказок в постмодернистском ключе, делая из них детектив или ужастик… А что, если пойти ещё дальше и взять за основу сюжета какую-нибудь прибаутку, частушку, детскую считалку или стишки-«садюшки»? Вот, например, «Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана» — чем не сюжет для хоррора? Или «Шла машина тёмным лесом за каким-то интересом» — вполне угадывается детективный триллер?

Очень часто сочетается с тропами Код конфетного фантика (поиск конспирологического подтекста в поп-культуре), Убийства в театральном стиле (маньяки очень любят так обставлять свои «художества») и Эротический хоррор от Диснея. И фоном зловеще-загадочная детская песенка.

Примеры[править]

Литература[править]

  • Агата Кристи — неоднократно.
    • «Десять негритят» — сойдёт за кодификатор.
    • «Мышеловка»: маньяк руководствуется считалкой про трёх слепых мышек.
    • «Карман, полный ржи» / «Зёрнышки в кармане»: убийца намеренно косит под маньяка, опять-таки убивая в соответствии с детской считалкой «Спой песню за шесть пенсов».
    • «Миссис Макгинти с жизнью рассталась» — тоже детская считалка: жертва тоже носила фамилию Макгинти, и персонажи не раз обращают на это внимание.
    • И «Пять поросят» туда же: Пуаро проводит параллели между судьбами пяти свидетелей давнего убийства (один из которых — настоящий убийца) и пяти поросят из детского стишка.
  • Александр Хорт, «Срочно требуется котохранитель!» — юные детективы разоблачают банду аферистов, которые эксплуатируют пациентов психбольницы и под видом «трудотерапии» заставляют их вязать веники на продажу. Очевидная отсылка к строчке из песни Александра Галича «Шизофреники вяжут веники», а заодно к выражению «Фирма веников не вяжет».
  • Юрий Нестеренко:
  • Эдуард Успенский, «Красная рука, чёрная простыня, зелёные пальцы» — повесть основана на пионерских страшилках, по которым автор писал исследование.
  • Михаил Успенский — аналогично и постоянно, хотя называть этого писателя серьёзным язык поворачивается с трудом. Фамилия влияет, что ли?
    • «Дорогой товарищ король» — алкоголики Рыло и Гидролизный становятся известны в мире, куда попали (а вслед за ними попали герои), как эпические персонажи Шишел и Мышел.
    • «Приключения Жихаря» — один из основных тропов всего повествования. Как вам Мост Двух Товарищей, который охраняют два монстра понятных видов?
  • Макс Фрай, «Ворона на мосту» — магический Орден Водяной Вороны берёт своё начало из бесконечного детского стишка: «Взял ворону я за хвост, положил её на мост…».
  • Подсвечено в рассказе Ильи Варшавского «Красный скафандр»
  • «Пирожки со сладким мясом» Дмитрия Лопухова — всё крутится вокруг особой партии книг Успенского. Сюжеты там, похоже, взяты из примера выше, но сами книги считаются последним томом собрания сочинений.
  • Дмитрий Колодан, «Время Бармаглота» — действие происходит в странном и жутковатом мире, основанном на «Алисе в Стране Чудес», но обыгрывание стихов и песен тоже в наличии: Бармаглот из известного стиха здесь инфернальное Чу-Чу, которое некогда победил главный герой, а Плотник — маньяк-убийца, который похищает и убивает девушек с помощью биомеханических киборгов-Моржей (в числе его жертв были и девушки-устрицы). А Буджум, упоминающийся в поэме «Охота на Снарка» («Но, мой светлый, беда, если встретишь хоть раз вместо Снарка — Буджума! Тогда ты внезапно и плавно исчезнешь из глаз и для нас пропадёшь навсегда!») — это вообще огромная чёрная дыра, появление которой знаменует конец света.
  • Гэхан Уилсон, «Вода была мокра насквозь» — здесь сюжет тоже строится на стихотворении про Моржа и Плотника. И Морж и Плотник здесь — пара монстров-людоедов в человеческом обличье, которые охотятся на пляже на случайных путников и забалтывают своих жертв разговорами про капусту, королей и тому подобное.
  • «Лекция для колхозников» Романа Башаева — вся идея строится вокруг заглавного анекдота. И да, черепа одного и того же исторического деятеля в разных возрастах присутствуют.
  • «Городок» Германа Шендерова ― про жуткий российский провинциальный городок, населённый мертвецами, по мотивам одноимённой песни Анжелики Варум.
  • «Злой гений Нью-Йорка» С. С. Ван Дайна: полубезумный убийца маскирует убийства под детские стихотворения и создаёт аллюзии на шахматы, чтобы свалить преступление на молодого соперника, ведущего себя «странно». Что и губит весь план — соперник абсолютно психически нормален, просто обладает своеобразным чувством юмора.
  • «Играй, Илия, играй» Сергея Седова — опять же по мотивам пионерских страшилок, правда, используются не реальные сюжеты, а придуманный автором Красный Барабан, который исполняет желания.
  • Евгений и Любовь Лукины, «Шерше ля бабушку» — герой решает на практике проверить «парадокс дедушки» и отправляется в прошлое для убийства собственного деда. Герой рыжеволос, а в качестве орудия убийства он избирает лопату…

Кино[править]

  • Экранизации упомянутых произведений Агаты Кристи.
    • Впрочем, в советской «Тайне „Чёрных дроздов“» по довольно отдалённым мотивам «Кармана, полного ржи», эта тема полностью опущена  — нет ни упоминания считалки, ни ржи в кармане, ни дроздов в пироге (тем более, в наиболее известном русском переводе первая строчка звучит как «Много-много птичек запекли в пирог», а вместо дроздов там «семьдесят синичек, сорок семь сорок»), да и мотив убийцы в итоге иной.

Видеоигры[править]

«

Девочка шла домой через парк. В кустиках ждал её лысый маньяк. Меткий удар сапёрной лопаткой — Забудет маньяк про дурные повадки.

»

Комиксы[править]

  • DC Comics — восставший из мёртвых суперзлодей Сайрус Голд основан на детском стишке про Соломона Гранди: «Соломон Гранди, в Понедельник родился, во Вторник крестился, в Среду женился, в Четверг занемог, в Пятницу слег, в Субботу скончался, в Воскресенье отпели, так и жизнь пролетела, считай, за неделю».
  • «Леденящие душу приключения Сабрины» — в мрачный сюжет превратили смешные истории про ведьмочку Сабрину. Позже экранизировано в виде сериала.

Реальная жизнь[править]